Кризис демократии. Становление управляемого хаоса

Политический строй возникает не сам по себе. В свое время К. Маркс утверждал, что на его формирование напрямую влияет доминирующий способ производства, который, в свою очередь, определяет структуру экономики в тот или иной исторический период. По сути своей, политическая система представляет из себя всего лишь надстройку над экономикой. Феодализм существовал потому, что эффективно обслуживал нужды феодалов, в чьих руках на тот период была сосредоточена большая часть капитала, что стало возможным благодаря преобладанию сельского хозяйства над другими средствами производства. Феодал не использовал крестьян для того, чтобы производить ограниченный спектр продукции, а затем сбывать его с целью получения прибыли, он лишь продавал излишки производства, которое функционировало, прежде всего, ради удовлетворения его собственных нужд. Феодалы, в основном, были самодостаточны и приобретали продукцию на стороне лишь в случае необходимости или из стремления к роскоши, но не для того, чтобы улучшать или развивать свое производство, получая с него все большие и большие доходы. Свое благосостояние они стремились увеличивать за счет большего количества земель или умножения числа вассалов, также обладавших земельными вотчинами.

То есть можно утверждать, что существует два основных фактора, определяющих доминирующий политический строй: социальная формация, в руках которой сосредоточена большая часть капитала, и преобладающее средство производства, определяющее структуру экономики в данный исторический период.

В прошлом появление мануфактур привело к изменению структуры экономики и к появлению новой социальной формации — буржуазии, лучше всего обслуживающей ее потребности. С другой стороны, политический строй продолжал работать на благо феодалов, чьи возможности управления экономической ситуацией со временем становились все меньше  из-за неспособности экстенсивно развивающегося феодального производства конкурировать с интенсивным развитием мануфактур. Индустриальная революция положила конец власти феодалов над экономикой и обострила противоречия между политическим и экономическим строем до максимума, что привело к череде революций и становлению демократических республиканских режимов. Именно демократия стала политическим строем, позволившим буржуа беспрепятственно расширять производство, сосредотачивая в своих руках все больший и больший капитал. Современная демократия распространилась по всему миру благодаря тому, что лучше всего соответствовала новому капиталистическому укладу экономики.

Если попытаться обобщить вышесказанное, то из исторического опыта человечества следует, что политический строй формируется по следующей схеме: средства производства влияют на структуру экономики, которая порождает новую экономическую формацию, наилучшем образом обслуживающую ее нужды, представители которой, в свою очередь, подстраивают под себя политическую систему так, чтобы она позволяла накопить им как можно больше капитала.

Получается, что существующая демократическая модель политического устройства должна предоставлять бизнесу максимальное количество возможностей для накопления капитала. Однако всем нам известно, что капитал накапливается тем быстрее, чем большим его объемом изначально обладал человек, его накапливающий. Это значит, что накопление капитала осуществляется по экспоненте — чем более значительными денежными средствами уже обладает человек, тем больше средств он способен вложить в производство, тем больший доход, в конечном итоге, он получит. Такая закономерность привела к фактическому расслоению бизнеса на страты: появились представители малого (очень медленно развивающегося, фактически не способного защитить себя самостоятельно без помощи со стороны, например, государства, малодоходного и не дающего его владельцу никакой власти над экономикой), среднего (развивающегося чуть быстрее, способного отстаивать свои интересы на государственном уровне, имеющего влияние на внутреннюю экономическую ситуацию в стране) и большого (способного к быстрому развитию, навязывающего свои интересы не только более слабым конкурентам, но и всему государству; фактически формирующего внутрегосударственную экономику) бизнеса. Но и это еще не все: благодаря принципу экспоненты из представителей большого бизнеса выделилась каста сверхбогатых людей, чье количество ничтожно мало, но чья власть над мировой экономикой огромна.

Принцип "бизнес-экспоненты"

 Их бизнес способен не просто к быстрому, а, зачастую, к взрывному развитию, он обладает возможностью навязывать свои интересы целым государствам или даже группам стран, по сути он управляет мировой экономикой. Благодаря такому колоссальному влиянию на нее, представители этого бизнеса фактически существуют вне правового поля, не будучи привязаны к какому-либо конкретному государству, они способны влиять на отдельные страны, используя таковое влияние для еще большего накопления капитала.

Именно представители этого, назовем его условно, метабизнеса обладают возможностями для применения управляемого хаоса (внутренних управляемых конфликтов в отдельных странах или же между странами, либо блоками государств) в качестве средства получения прибыли за счет спекулятивных операций или манипулирования реальным сектором. Им, практически только и исключительно им, в текущей экономической ситуации выгодно все большее распространение управляемого хаоса по всему миру, расширение локальных конфликтов и превращение их в насосы по «выкачиванию» денежных средств из стран, пораженных подобным недугом.

Печален и тот факт, что демократический строй, функционируя в интересах буржуазии, породил экономическую систему, раздирающую человечество на части, разрушающую целые государства, распространяющую хаос и войны по всему миру. И пусть демократия всего лишь не помешала, позволила появиться на свет экономике управляемого хаоса, это ничуть не умаляет того факта, что только при демократическом режиме такое стало возможным. Демократический строй, который, по идее своей, должен был обслуживать интересы большинства, на деле предоставил власть лишь единицам, использовавшим ее для распространения вокруг себя хаоса и разрушения. Очевидно, что такая ситуация не может быть выгодна большинству не только и не столько из-за доминирования над ним меньшинства, сколько из-за того, что хаос и войны "всех против всех" никогда не приносили человечеству ничего, кроме страданий и убытков, погружая мировую экономику в череду рецессий и кризисов.

Стратегии управления хаосом

Экономические схемы, позволяющие получать выгоду за счет управления хаотическими системами, стимулируют развитие философских и политических концепций, обосновывающих правомерность, приемлемость и даже необходимость мер по созданию хаоса и управлению его развитием. Ошибочно считать, что концепция (и, впоследствии, геополитическая стратегия) управляемого хаоса представляет из себя попытки спроецировать методы синергетики из естественных наук в сферу гуманитарных, в действительности она лишь выступает в роли идеологического обоснования экономических стратегий по получению выгоды за счет генерации хаоса на отдельно взятых территориях и последующего контроля за его развитием и расширением. С другой стороны, очевидно, что данное практическое обоснование вряд ли устроило бы общественность, поэтому теорию управляемого хаоса, выдвинутую американским специалистом по геополитическим вопросам Стивеном Манном

С. Манн

, принято считать одним из философских ответвлений синергетики. Между тем, синергетика наука во многом точная, а теория хаоса, столь полюбившаяся Манну, на деле представляет из себя сугубо математическую концепцию. В противовес математике С. Манн  выдвигает исключительно философскую парадигму, по его мнению, базирующуюся на естественно-научной теории хаотических систем. Что же касается математического аппарата — то он должен быть разработан после, уже при решении прикладных гуманитарных задач. Каковы же  основные идеи С. Манна?

1. Общество представляет из себя хаотическую систему. В переводе на более простой язык — большинство процессов, происходящих в социуме настолько сложны, что их нельзя понять и смоделировать, они выглядят случайными, хаотическими. Однако не стоит пытаться выяснить, что за тонкие закономерности управляют столь сложной системой. Возможно, они будут изучены в будущем, сейчас же нужно иметь дело с тем, что мы видим перед собой — с хаосом. В хаотической системе лишь иногда могут возникать спонтанные островки порядка, формирующихся вокруг «центров притяжения» или аттракторов — событий или людей. Существование таких структур временное, они не способны противостоять всеобщему хаосу и обречены на скорую гибель. Интересно, что в качестве примера С. Манн приводит растущую нестабильность в современном мире и множество локальных военных конфликтов. Такие конфликты могут затихать на некоторое время, в охваченных войнами странах могут появляться сильные лидеры, пытающиеся навести порядок, но, в конечном итоге, сторонники мирных решений всегда терпят поражение, а конфликт разгорается снова. Между тем подобные конфликты возникали и до XX-ого века. В большинстве случаев их развязывали по той же самой причине, что и сейчас — из жажды наживы. Но, в отличие от современных управляемых конфликтов, их невозможно было полноценно контролировать из-за отсутствия достаточно развитых коммуникаций и информационных технологий, создающих единое для всех хаотическое и, как следствие, управляемое информационное пространство. Локальными войнами прошлого тоже пытались манипулировать. Но всякий раз это приводило либо к затуханию конфликта, либо, что чаще всего, к перерастанию его в полноценную широкомасштабную войну между целыми странами или даже международными коалициями, контролировать или, тем более, управлять которой не представлялось никакой возможности. В таких войнах получал выгоду лишь тот, кто побеждал, а не тот, кто лучше и эффективнее управлял возникшим хаосом.

2. Как и в любой хаотической системе в обществе минимальные по своей силе события могут приводить к масштабным изменениям, которые, не смотря на сложность понимания промежуточных звеньев цепи происшествий, как минимум в общих чертах подвергаются прогнозированию. Т.е. незначительное воздействие «на входе» может породить колоссальные по своей силе дивергентные изменения «не выходе». Например, смерть эрцгерцога Франца Фердинанда привела к началу Первой мировой войны, трагедия на Хадынском поле была одним из событий, в сумме своей приведших к революции и разрушению Российской Империи и т. д. Стивен Манн предлагает изучать это явление для того, чтобы использовать его в качестве основного инструмента по управлению хаосом на отдельно взятой территории. Тут, справедливости ради, стоит отметить, что согласно С. Манну, хаос нельзя создать, им можно только управлять — увеличивая или уменьшая его, вызывая в нем определенные качественные изменения. Но его создание невозможно не потому, что неприемлемо, негуманно, не потому, что может привести и обязательно приведет к человеческим жертвам, и уж тем более не потому, что вызовет войны и разрушения, а потому что человечество уже являет собой воплощенный хаос, а порядок — лишь временное, случайное и чрезвычайно быстро преходящее явление.  Таким образом, создавая хаос в хаосе мы не совершаем ничего противоестественного — мы лишь увеличиваем уже существующий беспорядок, и если это порождает насилие или даже войны, то важно понимать, что человеческие жертвы неминуемы,  а войны и страдания будут всегда, вне зависимости от нашего участия, потому что представляют из себя часть хаотической системы, имя которой — общество.

3. Социум — открытая хаотическая система, т. е. она поглощает больше энергии, чем отдает, благодаря чему хаос разрастается, становится с каждым годом сильнее, а его проявления — масштабнее. На практике эта закономерность позволяет управлять дестабилизированной ситуацией в пораженной локальным конфликтом стране за счет увеличения или уменьшения притока внешних ресурсов, расширения или сведения к минимуму внешнего воздействия. Так гражданскую войну можно контролировать за счет изменения финансирования воюющих сторон, поставок оружия и продовольствия, но также и за счет прямого или косвенного политического давления, создания ажиотажа вокруг обсуждения идеи о расширении боевых действий или, напротив, мирных переговоров и перевода конфликта из «активной» стадии в «пассивную».

Вышеперечисленные закономерности могут быть частью геополитической стратегии, теории ведения боевых действий, идеологической подоплекой политических акций или частью социально-философской парадигмы, однако на деле они представляют из себя прямое руководство по созданию и расширению хаоса в отдельно взятом регионе и последующему управлению возникшим конфликтом с целью получения экономической выгоды. Именно денежная масса, порождаемая системой управляемого хаоса, подпитывает его, позволяя ему расширяться, захватывая все новые и новые территории, и принося войну и разрушение в еще вчера мирные и спокойные уголки земного шара.